У Федеральной службы исполнения наказания (ФСИН) нет денег на продолжение реформы. Только на первоочередные нужды ей срочно требуется 12,5 млрд рублей. Всего же на постройку новых тюрем и перепрофилирование колоний необходимо 1,8 трлн рублей. Дополнительных средств в бюджете нет.

О всех этих проблемах реформирования ФСИН говорится в докладной записке, подготовленной для директора ведомства Геннадия Корниенко его заместителями Анатолием Рудым, Владиславом Цатуровым и Александром Сапожниковым. В документе, с которым ознакомились «Известия», генералы пишут, что реформу проводить фактически не на что, а на первоочередные нужны необходимо 12,5 млрд рублей, которые также не заложены в бюджете. Они поясняют, что эти деньги нужны для перепрофилирования и частичного строительства новых тюрем для пожизненно заключенных и воспитательных центров для несовершеннолетних. Глава ФСИН с письмом ознакомился и наложил резолюцию «согласен».

Реформе ФСИН мешает еще одно обстоятельство. В России до сих пор не разработаны нормативно-правовые акты, необходимые для реализации Концепции развития уголовно-исполнительной системы РФ. Как следует из письма Уполномоченного по правам человека в России Владимира Лукина министру юстиции Александру Коновалову, аппарат омбудсмена еще в феврале 2011 года на 16 страницах отправил свои предложения, но они до сих пор не рассмотрены.

Была даже создана специальная рабочая группа для подготовки нормативных актов, в которую вошли 30  экспертов из различных ведомств. Однако они собирались всего один раз, было это в марте прошлого года.

— Концепция тюремной реформы готовилась без учета мнений правозащитников, — рассказывает «Известиям» Валерий Базунов, представлявший аппарат омбудсмена.

Из-за отсутствия нормативной базы даже в самой ФСИН пока не понимают, как на деле проводить реформу. Дело доходит до анекдотов. Источник «Известий» во ФСИН рассказал, что в 2010 году, после очередного громкого заявления о строительстве в России тюрем нового типа, коллеги из другого ведомства спросили у тогдашнего главы ФСИН Александра Реймера, как он будет переселять заключенных в тюрьмы, если суд назначил им отбывать наказание в колониях. Ведь какой бы комфортабельной ни была тюрьма, перевод из колонии означает ухудшение условий содержания. Реймер задумался, а через пару дней из ФСИН в Верховный суд ушло письмо с предложением пересмотреть приговоры всех 800 тыс. заключенных. Верховный суд благоразумно завернул это предложение.

Во ФСИН и Минюсте «Известиям» не смогли оперативно прокомментировать ситуацию с финансированием реформы и нормативной базой.

Напомним, что тюремная реформа в России началась в 2009 году, после заявления тогдашнего президента Дмитрия Медведева о необходимости гуманизации всей уголовно-исполнительной системы в сторону применения видов наказания, не связанных с лишением свободы. Глава Минюста Александр Коновалов впоследствии пояснил, что к 2020 году вся система исправительно-трудовых учреждений России будет ликвидирована.

Согласно амбициозному проекту, вместо колоний с бараками должны были быть построены комфортабельные тюрьмы с разными видами режима содержания, а также открыты колонии-поселения для осужденных, совершивших не тяжкие преступления. Всего предполагается построить 721 учреждение нового типа: 58 тюрем особого режима, 180 — усиленного, 210 — общего режима для мужчин и 55 — для женщин.

Однако в 2012 году удалось перепрофилировать только 13 учреждений. Корниенко об этом сказал 6 февраля 2013 года на заседании комитета по безопасности и коррупции Госдумы.

— Корниенко говорил, что из-за сокращения персонала произошел двукратный рост побегов заключенных, а также сообщил о нехватке тюремных медиков, — рассказывает «Известиям» зампред комитета Александр Хинштейн. — В детали реформы ФСИН Корниенко не углублялся, хотя такие вопросы ему задавались.

Правозащитник Валерий Борщов считает, что сама идея замены бараков учреждениями камерного типа будет соответствовать международным нормам, если заключенным будет позволено днем свободно покидать камеры.

— Но концепция этого не предусматривает, и получается, что идет ужесточение режима, причем все заключенные фактически будут сидеть как пожизненно осужденные, — поясняет Борщов. — Более того, для осужденных даже прогулок не предусмотрено.

Правозащитник Владимир Осечкин считает, что вся реформа ФСИН превратилась лишь в громкие заявления.

— На бумаге и в отчетах Минюста и ФСИН реформа движется, в реальности ничего не меняется, — рассказывает Осечкин. — На уровне начальников колоний составляются липовые отчеты и отправляются в областные управления, там эта липа еще раз корректируется. В итоге бумажная картинка не соответствует действительности.

Осечкин говорит, что из-за хронического недофинансирования ФСИН начальники колоний крутятся как могут. Например, проблему ремонтов они решают за счет осужденных, обкладывая родственников данью под видом благотворительной помощи колониям.

— В итоге эта принудительная «благотворительность» доводит до бунтов, как это было в копейской колонии № 6, которая на бумаге считалась одной из лучших, — рассказывает Осечкин.

Кстати, именно после бунта в копейской колонии впервые заговорили о провале реформы ФСИН.

3 декабря об этом прямо заявил первый замдиректора ФСИН Эдуард Петрухин. Случилось это в Челябинске на выездном заседании рабочей группы Совета при президенте по развитию гражданского общества и правам человека, посвященном расследованию бунта в копейской колонии № 6.

— Мне стыдно выслушивать недостатки по всей системе. Реформа ФСИН провальна. Она писалась без учета мнения общественности, прокуратуры, Следственного комитета, — заявил генерал, работающий в тюремном ведомстве с 1985 года.

Грянул скандал, ФСИН и Минюст предельно жестко пресекли критику реформы, назвав ее «частным мнением Петрухина». Сам Петрухин ушел на больничный. Сейчас в отношении его назначена служебная проверка, он теперь пишет объяснительные: на чем основаны его выводы о концепции и какие у него есть подтверждения ее провальности.

Источник:Известия