История борьбы с наркоманией так же стара, как и сам наркотик. В поисках путей избавления от зависимости человечество прибегало к самым разным средствам — от «целебного зарока» до новейших медицинских препаратов.

Десять-пятнадцать лет назад в России стали появляться общественные организации, учреждённые бывшими наркоманами или близкими к ним людьми. У официальной медицины предложенные непрофессионалами методы «лечения» наркомании вызывали отрицательную реакцию. А вот среди самих наркопотребителей такая помощь оказалась востребована, ведь для многих из них она стала последним шансом остаться в живых.

Где эта улица, где этот дом?

Антинаркотический центр «Спасение» был основан ровно десять лет назад. У его истоков стоял Евгений Мельников — выпускник физико-технического факультета УПИ, работавший в то время санитаром «Скорой помощи» в городе Асбесте. С наркоманами ему доводилось сталкиваться только по роду службы, однако эти встречи произвели на Евгения столь глубокое впечатление, что он решил посвятить свою жизнь работе с зависимыми людьми.

Для начала принялся искать помещение. Денег, выделенных спонсорами, хватило только на то, чтобы снять в посёлке Белокаменном, что под Асбестом, старенькие домики, бывшие когда-то детсадовскими дачами. Жилище было очень убогим — без тепла-света-воды, насквозь продуваемое. Но Евгений решил, что это даже к лучшему — ведь главным направлением реабилитации наркозависимых должен стать труд.

Первыми реабилитантами центра стали передозировщики, в возвращении которых с того света Мельников принял участие. Дождавшись, когда парни придут в сознание, он сказал: второй раз вы из этой ямы не выберетесь, если хотите жить, нужно завязывать. И предложил переехать в Белокаменный. Там, в лесу, вдали от всех соблазнов они вместе начали строить новое будущее.

— Образцов для подражания у меня не было. Методику реабилитации я продумывал сам. Решил, что прежде всего бывшим наркоманам необходима полная изоляция от внешнего мира, — говорит Евгений.

Молва о реабилитационном центре разнеслась моментально. Уже через неделю (!) в Белокаменный потянулись родители, ведущие на аркане своих детей. Это было время, когда наркомания захлестнула страну, дотянулась практически до каждой семьи.

Постепенно обитатели центра стали обустраиваться. Уже через год им удалось подвести тепло и электричество, более или менее оборудовать спальни. Всё, что делалось в те годы, говорит Евгений, делалось за счёт родителей. И такое положение дел его абсолютно не устраивало. Он считал, что ребята способны зарабатывать самостоятельно. Тем более, что жизнь в центре строилась на принципах отказа от излишеств. Так, мало-помалу Евгению удалось наладить небольшие производства: мужчины стали работать на пилораме, подаренной челябинским католическим священником, женщины, как водится, по хозяйству: приготовить, постирать, прибраться.

В чужой монастырь…

Сегодня это маленькое сообщество (центр рассчитан на 60 мест, в настоящий момент в нём находятся 31 мужчина и 15 женщин) живёт по строгому распорядку. Любые отклонения от режима преследуются, поскольку могут привести к печальным последствиям для всех, кто находится во «Спасении».

Поднимается община в семь пятнадцать утра. До восьми совершаются утренние процедуры, затем — завтрак. До четырнадцати ноль-ноль — работа. Потом обед и снова работа. Свободное время — после восемнадцати часов. Выходной только один — воскресенье.

При поступлении в центр от будущего реабилитанта требуют две вещи: во-первых, подписать договор о том, что он прибыл сюда добровольно (во избежание проблем с милицией), во-вторых, предоставить справки об отсутствии туберкулёза и сифилиса. Последнее было рекомендовано медиками областного центра борьбы со СПИДом. Они пре-дупредили, что контакт ВИЧ-инфицированных (а таковых в этом центре — большинство) с носителями других опасных инфекций крайне нежелателен, поскольку иммунитет ВИЧ-положительных людей чрезвычайно ослаблен.

Помимо распорядка, существует ещё свод правил. Он состоит из десяти запретов: нельзя употреблять и хранить алкоголь, табак и наркосодержащие препараты, нельзя воровать, покидать территорию центра без разрешения администрации, нельзя материться, лгать и подстрекать к бунту. Кроме того, в «Спасении» запрещены всякие интимные отношения.

— Последний пункт удивляет только тех, кто никогда не занимался проблемой реабилитации наркозависимых, — говорит Евгений. — Дело в том, что люди, решившиеся встать на путь оздоровления, первое время находятся в очень шатком состоянии. Любая мелочь может заставить их свернуть с намеченной дороги. У нас были случаи, когда через месяц после начала реабилитации к молодому человеку приезжала его подруга. Застав любимого в добром здравии, поцеловав его, она говорила: ну вот, ты уже переломался, поехали домой!.. Наскучавшийся парень бросал всё и ехал. А дома его ждали прежние привычки, прежнее окружение… На собственном горьком опыте мы убедились — если в центре будет секс, то не будет работы над совестью, над душой. Мы не против того, чтобы люди любили и вступали в брак. Но это должен быть осознанный выбор. Выбор, сделанный на трезвую голову. Кстати, за десять лет существования центра наши выпускники успели создать 62 семьи. Я сам женат на девушке, прошедшей у нас курс, и сейчас у нас двое здоровых детей.

Процесс реабилитации длится в «Спасении» девять месяцев. За это время человеку помогают преодолеть ломку. Не за счёт медикаментов, а за счёт его внутренних ресурсов — через труд, спорт, общение. Не последнюю роль в процессе перерождения играет религия. Правда, об этом моменте сотрудники центра предпочитают говорить в последнюю очередь — опасаются обвинений в сектантстве. Они — христиане веры евангельской.

— Избавиться от наркомании без помощи веры безусловно можно, — признаёт Евгений. — Но религия даёт человеку самую надёжную опору. Она становится его стержнем, мотивирует на созидание. Для тех, у кого не осталось сил для борьбы, для тех, у кого следующим шагом будет шаг к смерти, вера — самый лучший выход.

О том, что центр «Спасение» стал их реальным спасательным кругом, говорят и сами реабилитированные:

— По образованию я фельд-шер, работала массажистом, — рассказывает пятидесятилетняя Римма Фомина. — Всё было хорошо до тех пор, пока я не заболела рожистым воспалением. Вскоре умер муж. Затем погиб старший сын. Второй сын устроился работать вахтовым методом. Я осталась одна. Сразу нашлись «добрые» люди, которые предложили утопить горе в вине. В запое я прожила несколько лет. Очнулась только тогда, когда осталась без квартиры, без средств к существованию. О центре я узнала случайно. Решила попробовать и через некоторое время поняла, что это — мой единственный путь к спасению. Я живу здесь третий год. После того, как прошла реабилитацию, стала заниматься проблемами людей без определённого места жительства. В подвале асбестовского дома на Ленина, 35 мы организовали столовую. Три раза в неделю возим туда горячую пищу в термосах. Сегодня в списке опекаемых находится 160 человек. От нас они получают не только еду, но и помощь в трудоустройстве, в оформлении документов.

Надо сказать, что данный принцип — «помогли тебе, теперь ты помоги другому» — лежит в основе работы большинства подобных центров. Не только их руководители, но и официальная наука считает, что это — один из самых действенных способов заставить жить и того, кому оказывают помощь, и того, кто помогает.

— Я родилась и жила в Челябинске. Героином кололась восемь лет, — рассказывает двадцатишестилетняя сотрудница «Спасения» Екатерина Ковязина. — В 2006 году у меня погибла мама. В этот момент я дошла практически до безвозвратной точки. Умереть не дала родная тётя, которая подсказала, что под Екатеринбургом есть центр, где живут такие, как я. Приехала. Первую неделю сходила с ума, не понимала, что здесь происходит, что объединяет этих людей. Попробовала молиться. И после этого не захотела уезжать. Живу в центре уже три года. Несколько месяцев назад вышла замуж. Уверена, что с наркотиками теперь покончено. Недавно я прошла стажировку и стала штатным сотрудником центра. Вместе со мной здесь трудятся еще двадцать бывших наркоманов…

Спасённому — рай?

К сожалению, далеко не всем обратившимся в «Спасение» здесь сумели помочь (кстати, волонтёры центра этот факт абсолютно не скрывают). Из полутора тысяч зависимых, подписавших договор с центром, полный курс реабилитации смогли пройти лишь триста пятьдесят человек. Двести человек из них полностью избавились от зависимости, ведут нормальный образ жизни. О судьбе остальных ста пятидесяти ничего не известно.

— Вы спрашиваете, почему так много людей отсеивается? Потому что не все приходят к нам по собственной воле, — поясняет Мельников. — Очень многих привозят родители. Насильно. Иногда парень даже не знает, куда и зачем его везут. Понятно, что у такого человека нет внутренней готовности к переменам, нет понимания того, что он находится у грани. Потому и не складывается у него здесь жизнь. А мы никого не держим. Не хочешь — уходи. За количеством не гонимся. Нам важно качество…

Сегодня центр «Спасение» — известная на весь регион организация. За свой труд она получила немало благодарственных писем, в том числе от правительства Свердловской области и Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотиков. Впрочем, обитатели этого маленького мирка не особенно стремятся к публичности. Ведь самая главная их задача — выжить и вернуться в общество полноценными людьми. Во что бы то ни стало.

Юрий РУЖНИКОВ, главный нарколог Свердловской области:

— Реабилитация для лиц, прошедших курс лечения по поводу наркозависимости, является важной частью их адаптации к нормальной жизни. Поэтому министерство здравоохранения Свердловской области приветствует любую инициативу в этом направлении. Однако существующие ныне реабилитационные центры далеко не всегда имеют возможность оказать больному настоящую помощь, поскольку они не обладают полным набором методик.

Сегодня в Свердловской области насчитывается около 40 общественных организаций и центров, где в названии звучит слово «реабилитация». Из них только одиннадцать в той или иной степени работают с наркозависимыми. При этом практически ни одна организация не склонна к двустороннему постоянному контакту с учреждениями наркологической службы области. Основные обращения к наркологам связаны с просьбой направлять больных в эти центры.

Действительно, все эти организации официально зарегистрированы, все имеют право на существование. Однако оценить эффективность их деятельности крайне трудно, так как в России не разработаны стандарты для оценки реабилитационных мероприятий, проводимых вне системы здравоохранения.

Наличие большого числа таких учреждений обусловлено тем, что у нас отсутствует единая государственная политика по отношению к наркозависимым, и вся помощь для данной категории больных реализуется либо в лечебных учреждениях, либо путём разовых акций. В Свердловской области медицинский этап реабилитации осуществляется в Первоуральске. В ближайшее время новое реабилитационное отделение будет открыто в Нижнем Тагиле. Планируется организовать такое же отделение в Серове.