Депутаты Госдумы готовят предложения по переводу составов преступлений, предусмотренных «экстремистскими статьями», в разряд тяжких. Это решение принято на заседании Ассоциации юристов России, которое прошло в Уфе. В нем принял участие зампредседателя Комитета Госдумы по законодательству Андрей Назаров, который заявил, что уже в ближайшее время будут разработаны соответствующие поправки в законодательство. Если данная инициатива станет законом, то разжигание вражды по национальному признаку дорого обойдется «радикалам», которым будет грозить до 10 лет лишения свободы.

Пожалуй, самой известной из «экстремистских статей» сейчас является 282-я. По ней уже был целый ряд резонансных дел, всякий раз поднимавших на дыбы общественное мнение. К примеру, вспомним процесс Саввы Терентьева, позволившего себе неосторожные высказывания в блоге. Он получил год условно.

Где заканчивается свобода слова, право выражать свое мнение и начинаются «экстремистские» призывы? Все же понимают, что одна и та же фраза, сказанная с разной интонацией и в зависимости от контекста, может иметь совершенно различный смысл. При большом желании можно и в безобидных бытовых ругательствах углядеть разжигание розни, политический экстремизм и т. д.

Поэтому-то 282-я статья и оказывается в центре общественного внимания. Многие считают, что она оставляет огромный простор для совершенно различных трактовок.

В свое время над жителями нашей страны дамокловым мечом висела статья об «антисоветской пропаганде». Казалось бы, сейчас – иные времена, а так ли уж принципиально нынешняя 282-я статья отличается от вроде бы ушедших в прошлое правовых норм?

Уголовное преследование по политическим мотивам сейчас считается неприемлемым, сам термин «37-й год» стал синонимом несправедливого правосудия. Но не будем спорить по поводу практики сталинизма: обратимся лучше к современности и посмотрим, а не скрывается ли сейчас за 282-й статьей возможность вновь запустить маховик репрессий? Своим мнением на этот счет поделился доктор политических наук Андрей Савельев:

– У нас в течение последних 20 лет главным противником действующей власти были не либеральные оппозиционеры, не правозащитники, а русское национальное движение, которое, собственно, и составляет основную социальную базу политиков-патриотов. Для того, чтобы не допустить их серьезного участия в выборах, как-то обломить их претензии на власть, постепенно сформировалась практика их дискредитации. А потом последовало введение 282-й статьи и шире – законодательства об «экстремистской» деятельности. Фактически было создано представление о новом типе преступного деяния, чего ни в одной правовой системе мне лично не известно.

Сначала было дело Копцева, потом 282-я статья стала применяться все шире и шире, и под понятие «экстремизм» стало подпадать все что угодно, в т. ч. комментарии в Интернете. Допустим, человек написал некое мнение о ситуации, а ему начинают говорить, что он на самом деле имел в виду. У него даже не спрашивают, а навязывают определенное понимание его текста – устного или письменного!

Определение возбуждения национальной ненависти определяется трактовкой. Сейчас начали широко привлекаться в сферу этих оценок эксперты-лингвисты, которые, конечно, не обладают знаниями в области политической лексики.

Дальнейшее «совершенствование» законодательства приводит к тому, что этот тип преступления рассматривается как особо опасный. А для тяжких и особо тяжких преступлений предусмотрены свои собственные режимы проведения следственных действий, особые режимы ответственности, приговоры с длительным сроком заключения и т. д.

Большинство тех, кто знает хоть что-то о действии этой статьи, понимают, что она носит репрессивный характер.