В конце минувшей недели был подписан приказ о создании Совета общественных организаций по защите прав пациентов при Минздравсоцразвития. Фактически это будет уже второй консультативный орган при одном и том же министерстве.

Однако же большинство уже существующих советов крайне редко могут похвастаться реальными достижениями, поскольку их полномочия носят скорее рекомендательный характер. Люди нередко становятся членами подобных образований не по зову сердца, а из-за высокого статуса. Кроме того, во многие советы набираются те, кто лоялен к любым начинаниям властей. При этом места для остальных представителей общественности уже не остается.

Согласно результатам интернет-опроса, проведенного на сайте «Новых Известий», большинство наших читателей вообще не хотят становиться общественным советником какого бы то ни было ведомства. Эксперты полагают, что причина – не в низкой гражданской активности россиян, а в том, что деятельность большинства советов для наших сограждан – тайна за семью печатями. «Если бы проводилось масштабное исследование общественного мнения, то, вероятнее всего, 80% респондентов затруднились бы с ответом, – пояснил «НИ» социолог «Левада-Центра» Олег Савельев. – В массовом сознании нет мнения об общественных советах, потому что большинство россиян толком не знают ни об их деятельности, ни об их существовании».

В идеале средний общественный совет (ОС) при ведомстве – это группа высококвалифицированных специалистов, отлично знающих ситуацию «на местах». Члены ОС не получают зарплаты или иных льгот. Примерно раз в квартал они собираются, чтобы продвинуть хорошие начинания и блокировать плохие. «Основной вопрос, обсуждаемый нашей группой, – проблема этики взаимоотношений фармацевтического бизнеса и медицинского сообщества. На днях состоялось заседание общественного совета, на котором обсуждался «Закон об основах охраны здоровья граждан в РФ». В результате мы внесли в закон главу о медицинских отходах и изменили название и суть главы «О целительстве», – перечисляет «НИ» член ОС при Минздравсоцразвития РФ, председатель Комиссии общественной палаты по охране здоровья и экологии, профессор ММА им. Сеченова Евгений Ачкасов. – Запланировано несколько поездок в регионы, в рамках которых планируется обсуждение вопросов импортирования лекарств. В России ряд фармацевтических позиций вообще не производится, многие лекарства по качеству уступают европейским, но при этом стоят не меньше. Достижением нашего совета мы считаем то, что в регионах наконец-то стали появляться лекарства, необходимые для поддержания жизни людей с ВИЧ. Конечно, ситуация пока не идеальна, но после ряда обращений и резолюций начали проявляться положительные тенденции по ряду регионов».

Активно на советах обсуждается и проделанная министерством работа – далеко не всегда в позитивном ключе. Так, член ОС при Минздравсоцразвития, директор московского НИИ неотложной детской хирургии и травматологии Леонид Рошаль 13 апреля раскритиковал работу ведомства, заявив, что там «нет ни одного нормального опытного организатора здравоохранения». В ответ работники ведомства во главе с министром Татьяной Голиковой обратились к премьер-министру Владимиру Путину с письменной жалобой на г-на Рошаля, однако свой пост доктор сохранил.

Подобные скандалы в общественных советах возникают нечасто. Во многом из-за закрытости самих министерств. «Почти все последние изменения Минздрава неудачны, несмотря на существование общественного совета. Ведомство не приглашает на свою площадку для обсуждения проблем всех заинтересованных людей, простых граждан, не дает им возможность высказаться, – рассказал «НИ» руководитель Общества специалистов доказательной медицины Кирилл Данишевский. – Министерство здравоохранения ждет от совета подтверждения уже имеющихся в голове министра решений. Можно придумать огромное количество продуктивных общественных механизмов: создать сайт и собирать на нем мнения, организовать открытый совет для всех желающих».

Впрочем, без изменения полномочий совета реального результата не добиться, полагают эксперты. «Принятые решения имеют только рекомендательный характер. Насколько они учитываются министерством, официально никем не отслеживается», – пояснил «НИ» руководитель общественной организации «Право ребенка» и член Общественного совета при Минобрнауки РФ Борис Альтшулер.

Общественный совет при Минобороны, пожалуй, можно назвать самым известным из всех остальных ведомственных организаций. Увы, в основном из-за скандала, с которым режиссер Никита Михалков покинул пост председателя совета в минувшем мае. Михалков объяснил свое решение тем, что у него, как и у многих других россиян, вызвала «недоумение и разочарование» организация парада, посвященного Победе в Великой Отечественной войне. Впрочем, альтернативная версия гласит, что отказ от поста связан с решением ведомства снять мигалку с автомобиля Михалкова. Он был единственным человеком в Общественном совете, имевшим право на спецсигнал.

После упразднения этой привилегии в совете останутся только те, кто будет работать не по велению кошелька, а по зову сердца. На это надеется руководитель Центра военного прогнозирования Анатолий Цыганок, проработавший в ОС при Минобороны четыре года. «Основная проблема Общественного совета в том, что вместо специалистов в него входят балеруны, писатели и актеры, – говорит «НИ» эксперт. – Я согласен с тем, что министр обороны должен быть гражданским лицом, но ведь он обязан появляться на совете всего два раза в год, а на деле бывает там и того реже. Четыре года назад из 50 членов Общественного совета только четверо имели отношение к военной сфере. Я понимаю, что для Министерства обороны важно создавать положительный образ армии в культурном пространстве, но ведь это не главное! Получается, что нынешний совет нужен не министерству, а людям, создающим себе на этом имидж».

Анатолий Цыганок отмечает, что в период его службы в ОС его «предложения поддерживались всеми, но на деле ничего не менялось». «Я поднимал вопрос образования сержантов: ими должны быть люди, окончившие училище или академию, а не отучившиеся год непрофессионалы, – продолжает руководитель Центра военного прогнозирования. – После ситуации с Грузией я предложил создать информационный полк, в который вошли бы компьютерщики, инженеры, режиссеры и другие люди, создающие нужную для России картинку. После заключения договоров с некоторыми странами по местному телевидению в случае конфликта России с кем бы то ни было должны были показывать нужную нам картинку. Мое предложение обещали учесть, но никаких решений не последовало. После нескольких таких случаев я принял решение уйти из совета».

При этом эксперт не отрицает, что совет все-таки добился реализации некоторых инициатив: «Например, сейчас Министерство обороны позволило матерям приезжать к сыновьям, а мальчикам соответственно брать лишние дни отпуска». «Мы гордимся тем, что смогли убедить министерство в необходимости снабжения военнослужащих мобильными телефонами для предотвращения насилия в армии», – рассказала «НИ» член президиума ОС при Минобороны, ответственный секретарь Союза комитетов солдатских матерей России Валентина Мельникова.

«Мы убеждаем министерство принять решение, но исполнительная власть не хочет работать, так что инициатива зависает в воздухе», – добавляет г-жа Мельникова. По словам директора фонда «Общественный вердикт» Натальи Таубиной, эффективность ОС серьезно зависит и от региональной специфики. «В Нижегородской области общественный совет активно участвовал в доработках поправок в закон о гражданском контроле, в частности существенные изменения были внесены в части, касающиеся мониторинга мест заключения. Эти предложения будут отправлены в Госдуму, – пояснила «НИ» г-жа Таубина. – Однако на федеральном уровне за последние годы я не могу вспомнить ни одного случая, когда общественный совет добился чего-то реального, сыграл ключевую роль. На мой взгляд, последний состав федерального совета при МВД вообще действовал неэффективно. Впрочем, сейчас действующие составы ОС почти всюду расформированы, меняются полномочия и у совета, и у его членов. В какую сторону изменится ситуация – пока неясно».

То, что в специализированных советах остро не хватает, собственно, специалистов, отметил в начале июня президент России Дмитрий Медведев. На встрече с представителями неправительственных экологических организаций глава государства заявил, что общественный совет при Министерстве природных ресурсов состоит в основном «из декоративных фигур», и потребовал набирать туда «неудобных людей с жесткой гражданской позицией», которые «побуждают к конкретным действиям». «Сейчас общественный совет наполовину состоит из членов Общественной палаты и наполовину из специалистов. Это нецелесообразно, поскольку получается, что минимум 50% – сторонники власти, – сетует «НИ» председатель фракции «Зеленая Россия» партии «Яблоко» Алексей Яблоков. – В некоторых регионах, правда, можно найти активных членов общественных советов, но их там немного, и они не имеют возможности влиять на какие-либо решения. Кроме того, пункт «решение общественного совета обязательно для рассмотрения» нигде не прописан. Если заставить министерство рассматривать все, что предлагает совет, а сам совет сделать менее регулируемым, пригласив в него людей из общественных экологических организаций, которых в России более 500, то такой совет будет эффективным и полезным».

По мнению Кирилла Данишевского, «неестественный отбор» людей в общественные советы приводит к полному отсутствию контроля над деятельностью министерства. «Критерием для государства в таком случае является наибольшая «беззубость» кандидатов в члены совета, туда, как правило, зовут людей, близких к системе, но не к здравоохранению», – говорит «НИ» эксперт. Наталья Таубина добавляет, что схема «кукушка хвалит петуха за то, что хвалит он кукушку» была бы нормальной, если бы функции совета были исключительно консультативными.