Пять лет назад отец моего друга, москвич Сергей Белозеров, всерьез захотел переехать в Махачкалу. Все дело в том, что Сергей - инвалид, а столица Дагестана уже в ту пору считалась единственным российским городом, полностью оборудованным под нужды людей с ограниченными возможностями.

Мэр Махачкалы Саид Амиров пережил 15 покушений на свою жизнь, и одно из них чуть было не увенчалось успехом - в тот раз он потерял возможность передвигаться самостоятельно. Мэр внимательно относится к потребностям себе подобных, поэтому город снабжен пандусами, съездами у светофоров, бегущими строками на электронных табло для глухих, звуковыми устройствами для слабовидящих, специализированными подъемниками, туалетами и парковками. От переезда в Дагестан Сергея удержали объективные причины - в Москве у него семья, друзья, интересная работа. Сергей - если так можно выразиться, экономически активный инвалид.

Сейчас ему 46 лет, он является руководителем небольшой фирмы, предоставляющей услуги в области компьютерного программирования. Сколько я его помню, он всегда сокрушался, что такие элементарные с точки зрения здорового человека действия, как поездка в транспорте, переход через дорогу или бизнес-ланч в кафе, московским инвалидам всегда приходилось отвоевывать в нелегком бою с бюрократическими инстанциями. И только теперь, в последние два года, Сергей фиксирует значительные позитивные сдвиги.

Всех своих нынешних успехов Белозеров добился, пытаясь жить и существовать так, будто он ничем не отличается от всех окружающих. Например, когда он пострадал в аварии и не мог больше ходить, очень трудно было устроиться на работу. Директора компаний с большой неохотой зачисляют в штат «колясочников» - под них в офисе необходимо создавать специальную инфраструктуру, оборудовать должным образом рабочее место, быть готовым предоставить медицинское обслуживание, корпоративный транспорт и сокращенный рабочий день. Несмотря на то, что никакого транспорта или поблажек Сергей не требовал, ни одно собеседование не закончилось для него положительно. Тогда он решил стать начальником, основал фирму по программированию. Сегодня Белозеров уже сам оказался в шкуре работодателя, и тоже признает - с инвалидами связаны некоторые риски для бизнеса. Но теперь правительство готово выплачивать компенсации компаниям, приглашающим на работу людей с ограниченными возможностями. В 2011 г. такие субсидии в пересчете на одного инвалида увеличены с 30 до 50 тыс. рублей. На эту преференцию бизнес наконец-то откликнулся. За время действия программы 12,8 тыс. инвалидов устроились на работу. У самого Сергея в штате 40% таких людей, и связано это вовсе не только с солидарностью к собратьям по несчастью. «Такие как мы, более усидчивы. Во всех смыслах. Это полезно для программиста», - смеется Белозеров.

Чтобы комфортно существовать в условиях офисного графика, инвалиду нужна надежная и качественная коляска, учитывающая все вызовы современного мира. «Коляска, - объясняет Сергей, - это не просто стульчик на колесиках, а сложное техническое средство реабилитации. И наши врачи совершенно некомпетентны в этой сфере». Когда доктор констатировал, что Белозеров больше не сможет ходить, он спросил, какая коляска нужна именно в его случае повреждения позвоночника. «Я же врач, а не технарь. Препараты, массаж могу прописать, а в колясках не разбираюсь», - было ему ответом. На самом деле существует такая дефицитная профессия - реабилитолог, специалист по техническим средствам для инвалидов. Сергей рассказал, что в настоящее время в Татарстане, Тверской области и Саратове правительство проводит эксперимент по реформированию медико-социальной экспертизы. В частности, реабилитологов планируется вывести в отдельный класс, чтобы их функции не размывались между врачами.

Физический недуг вынудил Белозерова в свое время купить машину. В 2009 году в Москве услугами социального такси можно было воспользоваться строго по талончикам, которые выдавались только в центральном офисе Всероссийского общества инвалидов по будням с 10 до 16 часов. Взять большое количество талончиков впрок не разрешалось, а гонять жену в центр каждую неделю Сергей не хотел. Было и еще одно обстоятельство - он понимал, что в столице лучше быть «инвалидом-водителем», поскольку «инвалиды-пешеходы» находятся в незавидном положении. Высокие бордюры, двери автобусов, эскалаторы в метро, светофоры - все это их злейшие враги. При Лужкове в городе установили всего лишь 2500 желтых сходов с тротуара на проезжую часть - в масштабах мегаполиса это капля в море, но в зачаточной стадии работа почему-то заглохла. Пандусы присутствовали далеко не в каждом подземном переходе, а там, где они были, слишком крутой угол наклона неприемлем для безопасного спуска на коляске. Белозеров вспоминает, что летом 2009-го известные персоны - режиссеры Иван Дыховичный и Валерия Гай Германика, а также актер Артур Смольянинов, популярный блогер и бизнесмен Антон Носик, певица Елена Погребижская в рамках специальной акции попытались передвигаться по Москве на инвалидных колясках. Они тогда недалеко уехали, даже в кафе с трудом попали (http://kp.ru/daily/24320/513944/). С приходом Собянина ситуация изменилась - до 1 октября в рамках госпрограммы «Доступная среда» в Москве построят 43,7 тыс. желтых съездов. Из городского бюджета на эти цели выделили 1,2 млрд рублей. В сравнении с укладкой плитки (4 млрд рублей) проект не столь затратный, зато очень гуманный, считает Белозеров. Федеральный же бюджет, по словам Владимира Путина, до 2015 г. предусматривает 50 млрд рублей на создание необходимых условий для инвалидов по всей России. В начале августа по инициативе Собянина немецкие специалисты провели тренинги для московских чиновников, инструктируя их, как сделать город удобным для людей с ограниченными возможностями. До зимы пройдет целая серия таких семинаров, а в декабре работники социальной сферы поедут в Берлин на стажировку.

Как бы то ни было, когда Белозеров приобрел автомобиль, он столкнулся с еще одной проблемой. Специально под человека с парализованными ногами машина должна иметь ручное управление - своего рода «педали для рук». Существуют фирмы, которые занимаются монтажом такого оборудования, однако затем его необходимо зарегистрировать. Из-за этого Сергей прошел все круги бюрократического ада: сначала надо получить в ГИБДД направление на экспертизу, потом в автомоторном институте выхлопотать постановление о соответствии нормам, вернуться в ГИБДД и поставить, наконец, модернизированное транспортное средство на учет. Между инстанциями Сергей ездил на незарегистрированном автомобиле, то есть любой гаишник мог его вполне законно оштрафовать. На встрече с представителями общественных организаций инвалидов 19 августа Путин поручил замминистра внутренних дел Виктору Кирьянову упростить процедуру. «Нельзя гонять людей по городу из конца в конец, для того чтобы они решали эти чисто административные проблемы», - отметил премьер. Упрощение развяжет руки и автошколам - сегодня редко в какой из них можно найти машины с ручным управлением, соответственно и инвалидам затруднительно получать права. «Автомобиль и интернет - вот два окна во внешний мир», - часто мне говорит Сергей.

Белозеров арендует офис в центре, поэтому довольно часто возникает проблема с парковочным местом. По его словам, в девяти случаях из десяти инвалидная парковка занята кем-то другим. Раньше штраф за такое нарушение составлял всего 200 рублей, но сейчас депутаты с подачи правительства намерены поднять его до 3000 рублей. Если же водитель, припарковавшись, блокировал инвалидам съезд с пандуса, он должен будет заплатить 5000 рублей (http://www.trud.ru/article/26-01-2010/235507_iz_sredstva_peredvizhenija_avtomobili_stanovjatsja_roskoshju.html). Конечно, это жесткая и непопулярная мера, признает Сергей, но для всех инвалидов-автомобилистов решение Белого дома стало хорошей новостью.

Как и любой прилично зарабатывающий гражданин, Белозеров любит путешествовать. До того, как он попал в аварию и перестал ходить, ему доводилось несколько раз бывать на курортах - в Турции и Греции. Теперь он с тоской вспоминает те времена. Согласно правилам Воздушного Кодекса РФ, авиакомпания вправе отказать инвалиду в перевозке, мотивируя это отсутствием «особых условий перевозки». Кроме того, до сих пор невыясненным остается вопрос, кто устанавливает наличие при инвалиде сопровождающего - авиакомпания или он сам. «Разумеется, в экстренной ситуации инвалиду нужно помочь надеть спасательный жилет, но это может сделать кто-то из экипажа. Необязательно ради этого закреплять за мной сопровождающего», - рассуждает Сергей. Он рассказал, что его знакомые (тоже «колясочники») из общественной организации «Паралимпийский комитет России» разработали собственные правки к Воздушному кодексу, но проволочки и ведомственные противоречия мешают Министерству транспорта вовремя внести эти изменения в документы, подготовленные для ратификации Россией Конвенции ООН «О правах инвалидов». Сейчас, когда проблема дошла до ушей премьер-министра, тот пообещал ускорить решение вопроса.

В России насчитывается 13 млн инвалидов, и сегодня правительство действительно начало заботиться о том, чтобы они чувствовали себя полноценными членами общества, констатирует Сергей Белозеров. Однако самое главное, по его мнению - это переменить отношение людей к инвалидам. «Почему-то у нас, когда видят инвалида-колясочника, сразу думают, что у него не только с ногами, но и с головой не все в порядке. А я бы хотел напомнить, что один из величайших умов нашего времени - физик-теоретик Стивен Хокинг - совершенно парализованный человек, он даже говорить не может нормально. Мы не братья ваши меньшие, как животные, мы - такие же, как вы», - эти его слова я часто вспоминаю.