В криминальном мире разгорается настоящая битва за наследие Деда Хасана. Близкие убитого вора в законе стремятся удержать власть и влияние в среде «синих» в то время как силу набирает клан законника Мераба Сухумского (Мераб Джангвеладзе), похоже нацелившегося и на Урал. О первых жертвах этой «игры», об истинных целях накрытой оперативниками сходки блатных в Екатеринбурге, о толике истины в пропагандистском опусе Андрея Караулова о Евгении Ройзмане – читайте и смотрите в интервью с руководителем ОБОП ГУ МВД РФ по Свердловской области Константином Строгановым.

Борьба за наследие Деда Хасана

Если верить руководителю ОБОП, после убийства Деда Хасана, под Тимуром Свердловским – его племянником и смотрящим за Свердловской областью, при этом проживающем в Москве, зашаталось кресло. До этого Тимур открыто себя позиционировал в регионе как «положенец» патриарха преступного мира, но после его гибели на регион нацелились силы, лидером которых стал другой известный законник – Мераб Сухумский. Именно с его подачи в регион приезжал полномочный представитель мафиозного клана Олег Герасимович (вор-законник Му-Му Слуцкий). По словам Строганова, Слуцкий вел переговоры с представителями «синих» в Екатеринбурге, Каменске-Уральском и Верхней Салде, убеждая их переориентироваться на клан Мераба. В Верхней Салде, как рассказывает собеседник агентства, у Тимура Свердловского оказались преданные ему люди, и бывшему «коллеге», согласившемуся принять грядущую рокировку – отрезали руки.

Вместе с тем, после убийства Деда Хасана всего за несколько месяцев его сторонники «делали подходы» не менее чем к семи авторитетам, предлагая им статус законников, однако принять воровскую корону из рук «дедовских» не решился никто. И это, по мнению Строганова, свидетельствует о явном ослаблении сторонников убитого вора. Но говорить о том, что клан «Дедушки» полностью потерял былое влияние, не приходится – тот же Герасимович после визита в Свердловскую область был задержан оперативниками с кокаином и сейчас отбывает срок. При этом с подачи «дедовских» его статус законника поставлен под сомнение.

Детали «шахматной партии», разыгравшейся в стране и на Урале, о смотрящем за Тюменской областью Ибрагиме, как компромиссной фигуре в схватке между кланами и символическом бренде Евгении Ройзмана для близких Тимура Свердловского в переговорах с бизнесом, смотрите в первой части интервью.

Skype и Viber – новые средства связи между зонами. Как становятся ворами в законе

Карьерный путь будущих законников, о которых шла речь выше, всегда вызывал любопытство среди обывателей. Романтизированные представления о процессе «коронации», подогретые кинематографом мало общего имеют с реальностью. О том, как выглядит «карьерный лифт» в криминальной среде – смотрите во второй части интервью с начальником ОБОП.

В жизни зарекомендовавший себя как перспективный преступник изначально заявляет о себе как о «бродяге», – рассказывает Константин Строганов. Информация тиражируется среди представителей «синего сообщества» в том числе путем SMS-рассылки. После этого, наступает своего рода испытательный срок, когда за поступками и делами новоиспеченного «бродяги» пристально наблюдают – если неофит справляется, наступает следующий этап, когда «открывается вопрос», что значит, кандидат вступает на финишную прямую. В общении с уже действующими ворами в законе ему предстоит рассказать о своей биографии, которая должна быть чиста – никакой службы в армии и, не дай Бог, связей с правоохранительными органами. Также крайне не приветствуется употребление наркотиков.

Зато в копилку «добрых дел» «стремящийся» может записать поступок, позволивший ему «разморозить зону». Высшим шиком считается подбить зону на бунт – даже если попытка окажется неудачной, сам факт наличия авторитета среди осужденных, способного сподвигнуть их на такие действия, является несомненным плюсом для кандидата. Если «собеседование» проходит удачно, стремящемуся сообщают, что теперь он «при своих» – то есть получил желаемый статус. Кстати говоря, по словам Константина Строганова, термин «вор в законе» является совершенно обывательским, в то время как сами представители криминалитета предпочитают короткое слово «законник» или, упоминая какого-то конкретного вора, просто говорят, что он «при своих».

Детали прохождения пути по карьерной лестнице «законника», как в тюрьмах и колониях используют новейшие программы и приложения мобильных устройств для «прогонов» – смотрите во второй части нашего интервью.

Источник: nr2.ru