16:54 Вторая волна чекистов идет во власть — СМИ | |
Кремль достраивает вертикаль управления страной Россию ждет вторая волна идущих во власть чекистов. В конце минувшего года, сообщил осведомленный источник «НГ», глава президентской администрации Сергей Иванов, собрав руководящий состав ФСБ, сказал примерно так: будьте готовы к укреплению регионального уровня власти. Было также отмечено, что рекомендации субъектам РФ присмотреться именно к этому кадровому потенциалу уже направлены. Очевидно, что данная спецоперация напрямую связана с грядущими выборами Госдумы и президента, а также разрастающимся экономическим кризисом. «Недругам из-за бугра» ставят заслон Речь вряд ли идет о губернаторских постах — в стране и сегодня не так много руководителей регионов с чекистским прошлым. Что вполне понятно: сотрудники этого ведомства привыкли работать в тени. Сомнительно, что она может идти и о «низких» должностях — вроде депутатов заксобраний. Народные избранники по определению должны быть демагогами, что тоже не свойственно чекистам. Поэтому остается несколько вариантов: аппараты губернаторов (советники и помощники), должности заместителей губернаторов и министров, а также кураторов определенных, видимо, проблемных направлений. В этот тренд вписывается назначение Андрея Андриянова и.о. главы Фонда капремонтов Свердловской области. Или Игоря Григорьева — главой питерского комитета по природопользованию. Можно вспомнить, что зачистивший Коми от людей бывшего губернатора Вячеслава Гайзера и.о. главы республики Сергей Гапликов привлек в свою команду смоленского управленца-чекиста Константина Лазарева: сначала назначил его куратором ЖКХ, а с 1 января 2016-го — зампредом регионального правительства. Губернатор Томской области Сергей Жвачкин, в свою очередь, назначил своим заместителем по вопросам безопасности кадрового чекиста — Игоря Толстоногова. Мэр Москвы Сергей Собянин привлек на пост замруководителя Департамента региональной безопасности и противодействия коррупции бывшего замначальника УФСБ по Москве и Московской области Анатолия Шиверских. Однако пока говорить о массовом проникновении бывших и нынешних сотрудников ФСБ в органы региональной власти все-таки рано. Надо полагать, это дело более или менее продолжительного времени. В пользу такого предположения говорит то, что 2015-й-де-факто уже прошел под знаком этого силового ведомства. Тут и расширение полномочий во всех направлениях, и усиление контроля над Интернетом, и яркая контрразведывательная деятельность, и борьба с терактами. И своего рода итогом этого года с перспективами на будущее было выступление президента Владимира Путина на коллегии ФСБ. Подтвердив важную роль ведомства в противостоянии угрозам национальной и интернет-безопасности, президент пошел еще дальше, фактически доверив силовикам оградить думские выборы от вмешательства «недругов из-за бугра». А заодно поручив им бороться со внутренними врагами, чья деятельность направлена «на раскол нашего общества». Все это, кстати, было утверждено еще раньше, когда под конец 2015-го Путин подписал указ об обновленной стратегии нацбезопасности, главная мысль которой, видимо, отражена в следующих словах: «Практика свержения легитимных политических режимов, провоцирования внутригосударственных нестабильности и конфликтов получает все более широкое распространение». «Современно мыслящие, образованные люди» Первая крупная волна чекистов, хлынувших во власть, последовала за приходом Путина на президентский пост. Разумеется, представители спецслужб и военные и раньше с охотой шли в депутаты и губернаторы, но это сложно было назвать системой или тенденцией. А вот с начала нулевых годов ситуация изменилась, что позволило нынешнему секретарю Совбеза, а тогда главе ФСБ Николаю Патрушеву произнести: «Появление на Старой площади, в Кремле и регионах людей, прошедших школу руководящей работы в структурах национальной безопасности, — жизненная необходимость влить „свежую кровь“ в управленческий корпус России, стремление задействовать потенциал ответственных и организованных людей, сохранивших, несмотря ни на что, „дух государственного служения“. Многих из них я хорошо знаю. Это современно мыслящие, образованные люди. Не безвольные идеалисты, а жесткие прагматики, понимающие логику развития международных и внутриполитических событий, вызревающих противоречий и угроз. При этом они хорошо понимают невозможность возврата к старому, необходимость развития страны на основе разумного соединения либеральных и традиционных ценностей». Причины данного тренда очевидны. Во-первых, президент и сам выходец из КГБ-ФСБ. В условиях смены элит власть должна была достаться тем, кому можно доверять. При этом вертикаль выстроили с учетом не только структур управления, но и контроля за финансами. Отсюда, надо полагать, и закрепилась за региональными и местными отделениями ФСБ роль своего рода надсмотрщиков за определенными территориями. Они знают все о местных чиновниках и бизнесменах, вмешиваются только тогда, когда речь идет о госбезопасности, передают информацию в Центр по альтернативным каналам, а в остальном — просто курируют те или иные направления. Так, начальник УФСБ по Челябинской области Игорь Ахримеев — заместитель губернатора Бориса Дубровского в антикоррупционной региональной комиссии. Во-вторых — то, о чем упомянул Патрушев, — это кадровый голод на управленцев, который страна, надо сказать, испытывает и сейчас. Связан он с целым рядом проблем — от упомянутого низкого доверия до пробелов в образовании и отсутствия регулирующих региональные власти законов. Если обратить внимание на биографии выходцев из силовых структур, пришедших на те или иные должности, — там будут значиться несколько дипломов, а также работа в самых разных регионах. По традиции главами региональных управлений ФСБ назначаются представители из других краев — а это означает как минимум существенный опыт, который затем применяется и в управлении. Впрочем, и действующие сотрудники, судя по всему, активно участвуют в региональной политике. За минувшие 15 лет некоторые из них стали настоящими помощниками ряда глав субъектов РФ. Так, экс-глава воронежского УФСБ Александр Клопов до своей отставки в конце 2015-го не раз подчеркивал, что был опорой губернатора Алексея Гордеева. Такое положение дел привело к становлению еще одной традиции российской власти: даже если силовик уволен из-за того, что не в полной мере исполнял данные ему поручения, то ему все равно дается второй шанс. Конечно, если разговор ведется не о саботаже. В остальных же случаях такой человек может учиться и исправляться на гражданских должностях. Генералам аккомпанирует ОНФ С первой волной 15-летней давности все было понятно, но возникает резонный вопрос: зачем Москве сейчас нужен второй чекистский вал? Во-первых, разумеется, это экономический кризис и его социально взрывоопасные последствия. С одной стороны, есть протесты учителей, медиков, валютных заемщиков и дальнобойщиков. С другой — есть отставка губернатора Забайкальского края Константина Ильковского и выговор главе Карелии Александру Худилайнену за провал в реализации программы расселения аварийного жилья. То есть в Кремле понимают, что в случае неисполнения жизненно важных для населения обещаний, которые выданы властью, граждане могут ответить резким недовольством. А им, как знать, вдруг смогут воспользоваться и «недруги из-за бугра». Следовательно, надо делать ставку на проверенных людей. Муж врио главы Забайкальского края Натальи Ждановой, кстати, — генерал-майор Сергей Жданов, в 2013-м назначенный указом президента начальником пограничного УФСБ РФ по Забайкалью. Схожая фигура — правда, не чекистского, а уже преторианского происхождения — это новый глава Тульской области Алексей Дюмин. Во-вторых, это все тот же кризис как таковой. Центр понимает, что надо что-то менять — социальные лифты в РФ работают только со скрипом, а запускать их иногда приходится в ручном режиме. Тут Кремль остается верен себе, делая ставку на кадры из тех же стопроцентно лояльных ему ведомств. Может тут быть и еще одна причина, хотя она выглядит менее вероятной. Это возраст влиятельных региональных чекистов. Конечно, в разных регионах — разные ситуации, но, судя по имеющимся у «НГ» данным, очень многие из них родились в 1950-х годах. Это значит, что большинству силовиков во власти сейчас около 60 лет. В-третьих, это сначала думские, а затем и президентские выборы. Контроль подразумевает поступление достоверных данных — и отнюдь не от региональных управленцев, которые все-таки будут побаиваться правдиво излагать события. С возвращением одномандатников риски для власти только растут — кураторы из администрации президента, несмотря на все свои возможности, просто не могут координировать и вести весь процесс с гарантированными результатами. Внешнее давление на РФ тоже только растет — недаром президент вспомнил о выборах на коллегии ФСБ. Следовательно, в регионах нужно больше «своих людей». В-четвертых, это проблема региональных элит, включая самих губернаторов. Прямые указания из Центра действительно зачастую игнорируются — если и не на региональном уровне, то на местном. Решать все вопросы в ручном режиме невозможно, а значит, нужно еще больше «своих людей». В принципе, все это может означать не только страховку и затыкание кадровых дыр, но и выстраивание новой полноценной системы управления. Это может выглядеть даже как альтернативная ветвь власти. Скажем, ранее Владимир Путин поручил создать механизм диалога между правоохранителями и бизнесом. В качестве площадки для общения выступит администрация Кремля, а куратором направления — Сергей Иванов. С одной стороны, это признание необходимости диалога. С другой — отсутствие на площадке соответствующих министров, судей и бизнес-омбудсмена Бориса Титова говорит о нежелании упускать контроль и очередном усилении силовиков. Вкупе это дает некое обобщенное отображение системы управления всей страной, где условный высший уровень — на котором принимаются решения — ограничен силовыми структурами, включая Совет Безопасности и ФСБ, а где-то в самом низу этой пирамиды находится народ. Его, согласно этой логике, должен представлять зарекомендовавший себя антикоррупционным ресурсом Общероссийский народный фронт. Таким образом, в стране появляются целых две новых, но разнонаправленных вертикали, которые могут практически полностью контролировать «традиционные» институты власти. Региональные чиновники в погонах: кто есть кто Впрочем, вряд ли можно считать, что второй заход чекистов во власть пройдет легко. Как показывает нынешняя ситуация, у них там достаточно конкурентов и из других ведомств, включая Минобороны, — и выходцев из их собственного. В Красноярском крае Александр Лебедь пока остается единственным в постсоветской истории региона губернатором из военных. После его трагической гибели люди в погонах если и влияли на красноярскую политику, то опосредованным способом — через громкие коррупционные дела и т. п. Нынче бывшие силовики заметны в основном в общественно-политическом спектре. Среди лидеров краевого отделения ОНФ — Анатолий Самков, в девяностые годы возглавлявший региональное управление ФСБ по Красноярскому краю, а впоследствии четыре года руководивший краевым управлением Госнаркоконтроля. Приморские силовики занимают несколько важных позиций. Например, вице-губернатор Александр Ролик, курирующий вопросы внутренней политики, взаимодействия с Заксобранием, избиркомом и органами местного самоуправления. С 1981-го по 1992-й он проходил военную службу на оперативных и руководящих должностях в органах государственной безопасности, впоследствии работал в налоговой полиции и органах наркоконтроля. Или вице-губернатор по силовым вопросам Александр Лось — с 1983 по 2010 год он проходил военную службу в органах КГБ — ФСБ. Или директор департамента по профилактике коррупционных и иных правонарушений Владимир Петров — до 2012 года работал в структурах ФСБ. А начальник управления Минюста РФ по Приморскому краю Игорь Баранник более 30 лет работал на оперативных и руководящих должностях территориальных органов КГБ СССР — ФСБ России в Дальневосточном федеральном округе. В Калининградской области, которая во времена холодной войны считалась самым милитаризированным административным образованием Европы по числу вооружений и количеству военных на квадратный километр, чиновников из числа офицеров запаса всегда было много. Бывшие офицеры армии, флота и спецслужб и сегодня работают вице-премьерами и министрами областного правительства. Но во всех случаях речь идет о людях, оказавшихся на гражданке минимум десятилетие назад и за это время успевших сделать «цивильную» карьеру. В качестве примеров можно вспомнить вице-премьера Александра Богданова, покинувшего ряды Вооруженных сил в 1999 году, или министра экологии Юрия Шитикова, в 1991 году сменившего КГБ на адвокатуру. Губернатор Ростовской области Василий Голубев при переходе из Московской области в 2010-м одним из первых привлек к работе в качестве своего заместителя Вадима Артемова. Тот за период военной службы прошел должности от командира взвода до старшего офицера отделения воспитательной работы соединения. Другой вице-губернатор Сергей Бондарев — тоже бывший военный, полковник запаса. В ноябре прошлого года на должность замгубернатора был назначен и Михаил Корнеев. Он курирует вопросы взаимодействия с административными органами, профилактики правонарушений и экстремизма, организационного обеспечения деятельности мировых судей Ростовской области, казачества. За его плечами учеба в Академии МВД РФ и 20 лет службы в органах внутренних дел на различных офицерских должностях. Особое внимание силовикам в Омской области всегда уделял первый губернатор Леонид Полежаев. С ними он непременно советовался, поддерживая добрые отношения с УМВД, УФСБ, прокуратурой и Следственным комитетом. После отставок высокопоставленные офицеры нередко находили себя в правительстве Полежаева. Его преемник Виктор Назаров поначалу связями с силовыми структурами пренебрегал. Пока под арест не попал первый замгубернатора Юрий Гамбург, которого подозревают в незаконной продаже земли на левом берегу реки Иртыш. Тогда Назаров, как говорят, был вынужден пригласить на должность своего заместителя экс-начальника регионального управления ФСБ Игоря Бондарева. Генерал-майор как раз в сентябре 2014 года был откомандирован в резерв центрального аппарата ФСБ. Остался Бондарев в правительстве Омской области и после реформы в октябре прошлого года. В качестве замгубернатора он курирует вопросы промышленности, региональной безопасности и взаимодействия с силовыми структурами. В правительстве Новосибирской области силовиков представляет замгубернатора, генерал-лейтенант полиции Юрий Прощалыкин, назначенный на эту должность в 2014 году, незадолго после официального избрания Владимира Городецкого главой региона. Он в течение четырех лет был начальником Главного управления МВД РФ по Сибирскому федеральному округу — до ликвидации этой структуры в 2014 году. Теперь Прощалыкин считается одним из наиболее известных и влиятельных новосибирских силовиков. В новосибирском правительстве генерал-лейтенант отвечает за взаимодействие с силовыми органами и курирует вопросы безопасности. Питерский губернатор Георгий Полтавченко 15 лет служил в КГБ, заведовал одним из районных управлений, а затем был генерал-лейтенантом налоговой полиции. Вице-губернатор Александр Говорунов, руководитель администрации главы региона (также отвечает за информатизацию, печать и миграционную политику), был в органах КГБ СССР оперуполномоченным и начальником отдела. Игорь Дивинский — отвечает за окружающую среду, за взаимодействие с федеральной властью — с 1974 по 1993 год служил в войсках ГРУ и ушел оттуда в запас в звании подполковника. Вице-губернатор по вопросам образования, культуры и спорта Игорь Кириллов закончил Высшее пограничное военно-политическое Краснознаменное училище КГБ и Военно-политическую академию им. В. И. Ленина, а также прослужил 18 лет в погранвойсках КГБ СССР. Традиционно велико влияние силовиков и в Волгоградской области. В середине нулевых годов эксперты даже говорили о создании «генеральской партии», которая пыталась активно вмешиваться в гражданскую политику, расставлять своих людей в администрациях районов, городов и области. Почти десятилетие политических потрясений в регионе напрямую связаны с амбициями этой партии, которая в конце концов стала играть откровенно дестабилизирующую роль. Однако с приходом на пост губернатора бывшего полковника ВДВ Героя России Андрея Бочарова этот конфликт удалось если и не снять полностью, то удалить из публичного пространства. Другое дело, что, по слухам, рядом с губернатором существует довольно узкий круг близких друзей, связанных с ним общей службой в ВДВ или же представляющих спецслужбы — ФСБ и ГРУ. Опять-таки по слухам, с этим доверенным «офицерским собранием» Бочаров может советоваться по каким-то вопросам, прежде всего собирая информацию. Эти друзья губернатора не вышли в генералы, однако их реальный политический вес расценивается как вИсточник: rusnext.ru | |
Фото из открытых источников Обнаружили ошибку? Выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter. | |
Дополнительно по теме | |
|
Всего комментариев: 0 | |